Девушка друга снималась в порно - Шантаж
Этот вечер был таким же замыленным и предсказуемым, как и все остальные. В квартире у моего друга Сергея пахло дешёвым пивом, чипсами и сигаретным дымом. Он сам, развалясь на кресле, пялился в телик с какой-то комедией, периодически хрипло хихикая. Я сидел на табуретке у балкона, курил и смотрел на городские огни, чувствуя под кожей какое-то странное, сосущее беспокойство. Просто одна из тех пятничных ночей, когда молодость кажется не весельем, а тягучей, бессмысленной обузой.А потом пришла Лиза. Девушка Сергея.
Она влетела в квартиру, как порыв свежего ветра, сбивая на ходу скучную атмосферу нахальной уверенностью в каждом движении. Ей было двадцать два, на два года младше нас, но иногда казалось, что она старше на целую жизнь. Рыжие волосы, собранные в небрежный пучок, из которого выбивались непослушные прядки, веснушки на переносице и хищный, слишком осознанный для её возраста взгляд зеленых глаз. Она была в простых джинсах и чёрной футболке, но сидело это на ней так, что перекрывало любой вечерний наряд. Каждая линия тела была очевидна, каждый изгиб. Я отвел взгляд, сделав очередную затяжку.
— Опять ваша пьянка унылая? — её голос, немного хрипловатый, разрезал воздух. Она бросила сумку на пол и прошлась по комнате, будто проверяя владения. — Милый, я ключи забыла, мне к подруге надо, дай сотку на такси.
Сергей что-то промычал, не отрываясь от экрана, и сунул руку в карман. Лиза в это время повернулась ко мне. Улыбнулась. Не той светлой, беззаботной улыбкой, которую она дарила Сергею, а какой-то другой — колкой, знающей, оценивающей. В ней было что-то неуловимо знакомое, какая-то черта, которую я никак не мог опознать, и от этого становилось не по себе.
— Костя, здравствуй, — кивнула она мне. — Ты чего тут одинокий волк? Девчонок тебе надо, а не с этим чурбаном время коротать.
— Ищу вдохновения, — парировал я, чувствуя, как глупо это звучит.
Она фыркнула, взяла у Сергея деньги, и её пальцы, длинные, с коротким аккуратным маникюром, мелькнули перед моим лицом. И тут в голове что-то щёлкнуло. Точнее, не щёлкнуло, а прорвалось, как гнойник. Эта улыбка. Этот взгляд. Эта родинка чуть выше скулы. Всё сложилось в единую, оглушительную картину.
Неделю назад, листая в полупьяном состоянии один специфический сайт, я наткнулся на любительское порно. Качество было так себе, свет плохой, но девушка в ролике с рыжими волосами и дикими, зелеными глазами была настолько яркой, так яростно и живо отдавалась на экране, что видео врезалось в память, как осколок. Я тогда даже подумал, какая же потрясающая актриса, как же её партнёру повезло. И вот сейчас, глядя на Лизу, на эту улыбку, на родинку, на хищный прищур глаз, я понял. Это была она. Сто процентов. Девушка моего лучшего друга снималась в порно.
У меня перехватило дыхание. Сигаретный дым вдруг показался едким и горьким. Кровь ударила в виски, гулко стуча в ушах. Я видел, как она говорит что-то Сергею, как он кивает, не отрываясь от телевизора, как она поворачивается к выходу. Её джинсы обтягивали упругую, идеальную попку без единого изъяна. Тот самый вид сзади, который был в том ролике, когда она шла к кровати, через плечо бросая взгляд полный обещания.
Мысль пришла мгновенно, грязная, липкая, неотвязная. Я даже не обдумал её. Просто встал, отряхнул колени.
— Я как раз ухожу, — сказал я, и голос мой прозвучал странно хрипло. — Подвезу тебя. Не задь.
Сергей лениво махнул рукой: «Варитесь, падаль». Лиза на мгновение задержала на мне тот самый, изучающий взгляд, потом пожала плечами: «Давай, сэкономлю».
Мы молча спустились на лифте. Она стояла ко мне боком, и я видел, как под тонкой тканью футболки вырисовывается contour её груди, как напряглись торчащие соски от прохлады в кабине. Я вспомнил крупный план из видео, как она сама играла с ними, сжимая пальцами, и меня резко ударило в пах, так что я едва сдержал стон.
На улице, у моей старой иномарки, она остановилась.
— Так, Коть, я тут недалеко, на…
— Садись, — перебил я её, открывая дверь со стороны водителя. — Надо поговорить.
Она нахмурилась, уловив что-то в моём тоне, но села на пассажирское сиденье. Я завёл машину, но не тронулся с места. Просто включил аварийку и повернулся к ней. В салоне пахло бензином, старой кожей и её духами — лёгкими, с горьковатой ноткой апельсиновой цедры.
— В чём дело? — спросила она, уже без тени дружелюбия. Её глаза сузились.
Я достал телефон. Руки слегка дрожали, но внутри всё было холодным и спокойным. Я нашёл в истории браузера ту вкладку. Она всё ещё была открыта. Беззвучно протянул ей смартфон.
Лиза взяла его непонимающе, взглянула на экран. И всё. Её лицо стало абсолютно бесстрастным, маской. Ни испуга, ни паники, только лёгкое побеление кожи вокруг веснушек. Она смотрела на экран секунд десять, потом медленно, слишком медленно, подняла на меня глаза. В них не было страха. Была ярость. Холодная, бездонная ярость.
— Это что? — её голос был тихим и ровным, как лезвие.
— А ты как думаешь? — я почувствовал, как уголок моего рта сам собой дёрнулся в ухмылке. — Случайно нашёл. Очень... познавательно. Талант у тебя, что говорить.
Она продолжала смотреть на меня, не мигая. Казалось, она сейчас кинется, вцепится ногтями в лицо. Но она не двинулась.
— Сергею покажешь? — спросила она наконец.
— Не знаю, — честно сказал я. — А надо? Ему, я думаю, будет не очень приятно. Он такой... старомодный. Ревнивый.
— Чего ты хочешь, Костя? — она выдохнула эти слова, и в них послышалась первая, слабая трещина. Не страх, нет. Скорее, презрительная усталость, будто она уже проходила через что-то подобное.
Я откинулся на сиденье, положил руку на руль. Смотрел на её сжатые губы, на нервно вздрогнувшую щёку. Я хотел её. Дико, до потемнения в глазах. Хотел так, как никогда никого не хотел. Эта вся ситуация, её ярость, моя власть, её сексуальность, выставленная напоказ на этом экране — всё это слилось в один сплошной комок животного желания.
— Поговорим, — сказал я тихо, глядя прямо на неё. — Обсудим... наш с тобой маленький секрет.
В салоне повисла тягучая, густая тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием Лизы. Она смотрела куда-то мимо меня, в темноту за лобовым стеклом, её пальцы судорожно сжали ремешок сумки. Я видел, как быстро-быстро пульсирует жилка на её шее.
— Говори, — наконец выдавила она, и в её голосе прорвалась та самая усталость, словно она смирилась с неизбежным дерьмом. — Что ты хочешь? Денег? Их у меня нет.
Я медленно покачал головой, не отрывая от неё взгляда. Внутри всё горело и звенело.
— Денег? Нет. — Я намеренно сделал паузу, растягивая момент, наслаждаясь её напряжением. — Мне нужна правда. Почему?
Она резко повернулась ко мне, и в её глазах вспыхнул огонь.
— Какая тебе, блять, разница? Тебе же не правда нужна.
— А что мне нужно, по-твоему? — я ухмыльнулся, чувствуя, как нарастает возбуждение. Она была права, конечно. Но мне нравилось её ломать.
— Тебе нужно почувствовать себя крутым. Сильным. — Она выстрелила эти слова, как пули, с холодным презрением. — Нашёл слабака, надавил. Старый как мир трюк. Только слабак тут, по-моему, ты. Развлечёшься, расскажешь потом Серёге, да? Два зайца.
Я рассмеялся. Она была умнее, чем я думал. И злее. Это заводило ещё сильнее.
— Близко, но нет. Я не собираюсь ничего рассказывать Сергею. Если... — я снова сделал паузу, переводя взгляд на её губы, потом на грудь, плотно обтянутую тканью. — Если мы сможем договориться. Только ты и я. Наш маленький секрет.
Она замерла, поняв всё без слов. Её взгляд стал тяжёлым, изучающим. Она оценивала меня, как товар на полке. Сексуальную угрозу она понимала на каком-то своём, животном уровне. Видимо, сталкивалась.
— Я тебе не по зубам, Костя, — тихо сказала она, но в её голосе уже не было прежней уверенности. Сквозь презрение пробивалось любопытство. Грязное, запретное.
— А давай проверим? — я прошептал и, не выдержав, протянул руку. Я не стал хватать её, просто положил ладонь на её колено. Джинсы были грубыми, но под ними угадывалась твёрдая, круглая кость. Она вздрогнула, но не отдернула ногу. Просто смотрела на мою руку с таким видом, будто рассматривала насекомое.
— Ты совсем ебанутый, — выдохнула она беззлобно, констатируя факт. — Он тебе друг, в конце концов.
— Друг, — фыркнул я. — Который последние полгода спит с моей бывшей. Так что давай без этой примитивной хуйни про дружбу. Здесь только ты и я.
Кажется, этот аргумент её убедил. Что-то в её глазах дрогнуло, смягчилось. Она даже кивнула, почти незаметно.
— И что? Прямо здесь? В машине? — её голос стал низким, хриплым, таким же, как в том ролике, когда она что-то шептала на ухо тому мужику.
Сердце заколотилось у меня в груди, как сумасшедшее. Она соглашалась. Бля, она соглашалась.
— Нет, — я убрал руку с её колена и взялся за рычаг коробки передач. — Здесь неудобно. И грязно. Поехали ко мне.
Она ничего не сказала. Просто откинулась на сиденье и закрыла глаза, будто принимая какое-то трудное решение. Но уголки её губ были странно подрагивающими, а грудь заметно вздымалась под футболкой. Она боялась. Злилась. Но она была возбуждена. Я это чувствовал кожей. Эта вся грязная ситуация, этот шантаж — это был её допинг. Её тайный стыдный триггер.
Я выключил «аварийку» и тронулся с места. Машина рванула вперёд. Мы ехали молча. Я смотрел на дорогу, но боковым зрением видел, как она сидит неподвижно, сжавшись в комок, но одна её нога нервно покачивалась. Я видел, как она украдкой, думая, что я не замечаю, провела рукой по низу живота, поправляя одежду. Или проверяя, насколько она уже мокрая.
Мне хотелось вдавить педаль в пол, мчаться быстрее. В голове стучало: «Она шлюха, она согласилась, она уже мокрая, она хочет этого, она будет сосать...».
Мы подъехали к моему дому минут через пятнадцать. Я заглушил двигатель. В салоне снова повисла тишина, на этот раз напряжённая до предела, густая от невысказанного.
— Ну что, — тихо сказал я, поворачиваясь к ней. — Решай. Поднимаемся? Или я тебя отвожу обратно к Сергею, и мы делаем вид, что ничего не было?
Она медленно открыла глаза. Они блестели в темноте. Она посмотрела на меня, потом на подъезд моего невзрачного панельного дома, потом снова на меня. В её взгляде была ненависть, любопытство и то самое, порочное ожидание, которое я надеялся увидеть.
— Веди, — коротко бросила она и потянулась к ручке двери.
Подъезд встретил нас затхлым запахом сырости и вареной капусты. Я шёл впереди, чувствуя её шаги за спиной — лёгкие, почти неслышные. Слышал её дыхание. Оно было не таким ровным, как раньше. Я не оборачивался. Боялся, что если увижу её лицо сейчас, всё развалится.
Моя квартира — однушка, заваленная хламом, немытыми чашками и стопками книг. Я резко щёлкнул выключателем. Свет от голой лампочки в прихожей резко и безжалостно высветил всё её убожество. Мне стало дико стыдно на секунду, но потом я посмотрел на Лизу.
Она стояла на пороге, оглядываясь, и на её лице не было ни отвращения, ни насмешки. Только та же отстранённая маска, за которой пряталась буря. Она сняла кроссовки, аккуратно поставила их у стены. Её ступни в простых белых носках показались уязвимыми и маленькими.
— Проходи, — бросил я и прошёл в комнату, отшвырнув с дивана кучу одежды.
Она последовала за мной, остановилась посередине комнаты, скрестив руки на груди. Защитная поза. Но её глаза блуждали по мне, по моим рукам, задерживались на паху. Она оценивала. Как ту самую вещь в магазине.
— Ну? — сказала она. — Договорились. Я здесь. Что дальше? Приказывай.
Её тон — вызов, смешанный с готовностью. Это сводило с ума.
— Снимай, — выдохнул я. Голос сорвался на хрип.
Она не стала ни упрямиться, ни кокетничать. Просто медленно, с какой-то театральной обречённостью, потянула за край футболки. Я застыл, наблюдая. Вот оголился плоский, бледный живот с глубоким пупком. Вот рёбра. Вот нижняя часть груди. И вот она сняла футболку через голову и бросила её на пол.
Она стояла в простом чёрном бюстгальтере. И он был до отказа заполнен. Её грудь была полной, тяжёлой, соски отчётливо проступали под тканью, твёрдые бугорки. Именно такими я их и представлял. Она не опускала глаза, смотрела на меня, и по её щекам пополз румянец. Не от стыда. От возбуждения.
— Всё? — спросила она, и её голос снова стал низким, томным.
— Всё, — я не смог отвести взгляд от её груди.
Она расстегнула джинсы. Ширинка с громким звуком расстегнулась. Она наклонилась, снимая их, и на мгновение я увидел упругие округлости её ягодиц в чёрных же трусиках-стрингах. Тонкая полоска ткани уходила вглубь, между сжатых половинок. Она выпрямилась, осталась только в нижнем белье. Дышала часто, грудь высоко поднималась и опускалась. Она была прекрасна. Как картинка. Как тот самый кадр из видео, только живее, реальнее, и от этого в тысячу раз сильнее.
Я шагнул к ней. Она не отпрянула. Я протянул руку и провёл тыльной стороной пальцев по её щеке. Кожа была обжигающе горячей. Она прикрыла глаза, её губы чуть приоткрылись.
— Зачем ты это сделала? — прошептал я, уже не помня о шантаже, о Сергее, обо всём на свете. Мне правда было важно знать.
Она открыла глаза. В них не было ни капли раскаяния. Только мгла.
— Потому что могу, — тихо ответила она. — Потому что это заводит. Потому что я — шлюха. Доволен? Теперь ты это знаешь.
И она сама потянулась ко мне, схватила за шиворот и притянула к себе, грубо, по-хозяйски. Её губы нашли мои. Они были жаркими, влажными, безжалостными. Она впилась в меня зубами, её язык немедленно проник в рот, навязчивый и требовательный. Она целовалась так, будто хотела поглотить, съесть заживо.
Я обхватил её за талию, прижал к себе. Через тонкую ткань бюстгальтера я чувствовал, как бьётся её сердце. Бешено, как у загнанного зверя. Мои руки скользнули вниз, впились в её голую попку, сжали её. Она была упругой, идеальной. Она издала тихий, похожий на рычание звук и прижалась ко мне всем телом, почувствовав мой стояк.
Потом она резко отстранилась. Её глаза горели.
— Хватит разговоров, — просипела она. — Трахни меня уже, ради чего всё это затевалось.
И она отступила к дивану, откинулась на него, раздвинула ноги передо мной, обнажая то самое место, где тонкая полоска трусиков уже промокла и потемнела. Она смотрела на меня вызывающе, держа руку на своей мокрой киске, слегка похлопывая по ней пальцами.
— Или ты только на словах храбрый?
Её взгляд, полный вызова и презрения, стал последней каплей. Вся эта игра, всё напряжение, вся ярость — всё это взорвалось внутри меня одним слепым желанием.
Я набросился на неё. Не как любовник, а как голодный зверь. Пригвоздил её к дивану своим весом, впился губами в её шею, в солёную кожу у ключицы. Она не сопротивлялась. Наоборот, её тело выгнулось навстречу, и из её горла вырвался низкий, глубокий стон — не притворный, самый что ни на есть настоящий. Её руки впились мне в волосы, не отталкивая, а прижимая сильнее.
— Да, вот так... — прошипела она прямо в ухо, и её горячее дыхание обожгло меня. — Грубее. Ты же этого хочешь, сволочь?
Она сама отвела руку в сторону, давая мне доступ. Я рванул её стринги в сторону. Ткань поддалась с неприличным звуком. И вот она, вся, на виду. Аккуратная писечка, вся мокрая, блестящая на свету голой лампочки. Пахло ею — терпко, сладко, по-взрослому. Я провёл пальцем по её щели, чувствуя, как она вся вздрагивает под прикосновением. Она была обжигающе горячей и невероятно тугой.
— Видишь, какая я мокрая из-за тебя, — её голос срывался на хрип. — Из-за всей этой грязной хуйни. Доволен?
Я не ответил. Просто раздвинул её ноги шире и прильнул к ней ртом. Она вскрикнула — коротко, резко, и её бёдра дёрнулись, пытаясь прижать мою голову ближе. Её пальцы снова вцепились мне в волосы, уже не контролируя силу. Я лизал, сосал, водил языком по её напряжённому, твёрдому клитору, и она извивалась подо мной, издавая какие-то животные, гортанные звуки. Она была не просто возбуждена. Она была на грани, и она это знала.
— Кончаю, кончаю, ааааа... — застонала она, и её тело затряслось в предвкушении.
Я поднялся над ней, срывая с себя футболку, потом джинсы. Она лежала, раскинувшись, вся розовая, с затуманенным взглядом, грудь выпячена из расстёгнутого бюстгальтера, сосок торчал, тёмно-розовый и налитый. Она смотрела на мой член, на его размер и напряжение, и облизнула губы. Не с испугом, а с плохо скрываемым голодом.
— Ложись, — скомандовала она вдруг, оправдывая своё прозвище, и оттолкнула меня, заставляя лечь на спину.
Она сползла с дивана, встала на колени между моих ног. Её пальцы обхватили мой ствол, сжали — сначала нежно, пробуя, потом увереннее. Она внимательно разглядывала его, как будто оценивая инструмент.
— Неплохо, — процедила она с усмешкой, и прежде чем я что-то успел сказать, её губы обхватили меня.
Она сосала не как в порно, не наигранно-страстно, а по-настоящему — жадно, умело, с пониманием дела. Её язык обвивал головку, скользил по уздечке, её щёки втягивались, создавая sexrasskaz.com нереальный вакуум. Она глубоко заглатывала, почти не давясь, её взгляд снизу вверх был мутным и абсолютно бесстыжим. Одной рукой она играла с моими яйцами, другой — ласкала себя, продолжая тихо постанывать. Картина была настолько развратной, что я застонал, запрокинув голову, впиваясь пальцами в обивку дивана. Через минуту я уже был на грани.
— Лиза... я сейчас... — простонал я, пытаясь отстраниться.
Но она лишь глубже взяла меня в рот, и её пальцы впились в мои бёдра, не давая двигаться. Её глаза говорили: «Кончай, куда собрался? Я жду».
Контроль был полностью у неё. И это было самым возбуждающим.
Спазмы прокатились по всему телу, выгибая меня дугой. Я кончил ей в рот, сильно, долго, с протяжным криком. Она не отстранилась ни на миллиметр. Приняла всё. Её горло работало, сглатывая. Потом она медленно отпустила мой уже мягкий член, облизнула губы, на которых блестела капля спермы, и проглотила.
— Что, — хрипло прошептала она, словно отвечая на мою немую мысль. — Всё проглатываю. Я же профессиональная шлюха.
Потом она медленно, как во сне, слезла с меня. Я перевернулся на бок. Она сидела на краю дивана, спиной ко мне, её спина была покрыта красными полосами от моих рук, волосы растрёпаны. Она дрожала.
Я хотел что-то сказать. Что-то глупое, вроде «всё нормально» или «ты в порядке?». Но слова застряли в горле.
Она молча поднялась с дивана, её движения были медленными, будто сквозь воду. Собрала свою одежду с пола. Не смотря на меня, не говоря ни слова. Она оделась так же методично, как и раздевалась — трусы, джинсы, бюстгальтер, футболка. Каждое движение отдавалось в тишине комнаты гулким эхом. Казалось, она собирает по кусочкам не просто одежду, а ту маску, которую с неё сорвали.
Я лежал и смотрел на потолок, чувствуя, как по телу растекается тягучая, свинцовая усталость. Стыд подползал медленно, но неотвратимо, холодной волной, сменяющей адреналин и животный жар. Я чувствовал запах её с моей кожи, запах нас обоих, и он теперь казался не возбуждающим, а гнетущим.
Она завязала шнурки на кроссовках, подошла к моей сумке, валявшейся у кресла, достала пачку сигарет, одну зажала в зубах, другую протянула в мою сторону, не глядя. Я молча взял. Она щёлкнула зажигалкой, сначала зажгла свою, потом поднесла огонь ко мне. Я прикурил, наши пальцы ненадолго соприкоснулись. Они были ледяными.
— Ладно, — повторила она, выпуская струйку дыма в пыльный столб света от лампы. — Квиты.
Она повернулась и пошла к выходу. Рука уже лежала на ручке двери.
— Лиза, — хрипло выдохнул я. Вопрос, который я задавал ей уже дважды, снова вырвался наружу. — Зачем? Ну правда, зачем ты это... тогда?
Она остановилась, но не обернулась. Плечи её были напряжены.
— Я же сказала. Потому что могу, — её голос был плоским, выгоревшим. Потом она сделала ещё одну затяжку и добавила уже почти шёпотом, больше для себя: — И потому что иногда надо почувствовать себя последней мразью. Чтобы помнить, кто ты есть на самом деле.
Она открыла дверь и вышла, не захлопнув её за собой. Я слушал, как её шаги затихают в подъезде, потом хлопнула входная дверь во двор.
Я остался один. В комнате пахло сексом и пеплом. На сером диване темнело небольшое влажное пятно. Я докурил свою сигарету, потом затушил её о подошву своего кроссовка. Поднялся, подошёл к окну. Улица была пустынна. Никого.
Через десять минут пришло смс. Не от Лизы. От Сергея.
«Костян, Лиза вернулась, говорит, ты её до метро довез. Спасибо, бро. Завтра на футбол идём?»
Я посмотрел на сообщение. Потом на пятно на диване. Потом на свой телефон, где в истории браузера всё ещё была открыта та самая вкладка.
Я стёр историю браузера. Полностью. Навсегда.
Потом лёг обратно на диван, повернувшись лицом к стене, и закрыл глаза. Я ждал, что накатит удовлетворение, торжество, сила. Но приходила только пустота. И чёткое, холодное понимание, что этот наш с ней грязный, пошлый секрет теперь навсегда останется со мной.
https://rt.sexrasskaz.icu/2035-devushka-druga-snimalas-v-porno-shantazh.html
273