Дождь барабанил по окнам, а в квартире было тепло, почти душно. Я сидела на диване, поджав ноги, и нервно крутила в руках кружку с остывшим чаем. Никита, мой парень, только что вышел из душа — волосы еще влажные, футболка слегка липла к плечам. Он плюхнулся рядом, бросив на меня взгляд, в котором сквозило беспокойство. — Че с тобой сегодня? — спросил он. — Ты какая-то потерянная весь день. Я улыбнулась, но улыбка вышла натянутой. Мы с Никитой были вместе семь месяцев, и я уже привыкла к его прямолинейности. Но то, что я собиралась сказать,...
В офисе пахло свежесваренным кофе и бумагой, чуть прогретой принтером. Сквозь жалюзи пробивались тонкие полоски света, расчерчивая паркет золотыми штрихами. Анна сидела за своим столом, аккуратно поправляя очки на переносице. Её пальцы, тонкие, с идеальным алым маникюром, едва касались клавиатуры, но мысли её были далеко от отчётов. Она украдкой бросала взгляды на стеклянную дверь кабинета напротив. Там, за матовым стеклом, двигалась тень — его тень. Константин Сергеевич, её начальник, был мужчиной, чья строгость казалась выточенной из камня....
Летний полдень заливал дом на окраине города густым, медовым светом. Сквозь открытые окна в гостиную врывался жар, смешиваясь с запахом свежескошенной травы и далекого дыма от чьего-то барбекю. В доме было тихо, только тикали настенные часы да изредка поскрипывали старые половицы. Артём, двадцатилетний парень с растрепанными темными волосами и угловатыми чертами лица, сидел на диване, лениво листая телефон. Его футболка прилипла к спине от жары, а в груди тлела привычная смесь раздражения и тоски. Он ненавидел эти летние дни, когда отец уезжал...
Июль в пригороде тянулся, как патока. Солнце жарило так, что асфальт на подъездной дорожке к дому Лены чуть ли не плавился. Муж, Андрей, укатил в командировку на всё лето — какой-то крупный проект в другом городе. Обещал звонить каждый вечер, но уже через неделю звонки стали реже, короче, суше. Лена, 29 лет, с точёной фигурой, которую она поддерживала йогой и бегом по утрам, чувствовала себя как в клетке. Большой дом, окружённый аккуратными газонами, был слишком пустым. Скука грызла её, как комары по вечерам. А жара… жара делала всё хуже. Тело...
Муж терпел выходки жены и её транжирство годами, пока не узнал о её измене с семейным психологом. Во время встречи с доказательствами он решает кардинально поменять правила игры в их браке. — Когда ты избавишься от этого ужасного автомобиля? — спросила Марина. — Стыдно ездить по улице в таком куске дерьма. Если бы у тебя была гордость, ты купил бы что-то получше. Ты же не хочешь, чтобы твою жену видели в таком ведре. — Он надёжный, выглядит нормально, и за него не нужно платить, — ответил Игорь. Он не понимал, зачем вообще отвечает на придирки...
Дверь скрипнула, и Артём шагнул в квартиру, сжимая в руках ящик с инструментами. Запах ванили и чего-то терпкого, может, её духов, ударил в нос. Он моргнул, пытаясь сосредоточиться на причине визита — кран на кухне, который, по словам соседки, тек уже неделю. Но мысли путались. Елена, женщина с пятого этажа, стояла у плиты, и её лёгкий шёлковый халат, небрежно завязанный, едва прикрывал бёдра. Ткань обтягивала её пышные формы, и Артём, сам того не желая, задержал взгляд на вырезе, где виднелась ложбинка между её большими грудями. — Ну что,...
Тусклый свет настольной лампы отбрасывал длинные тени на стены кабинета. Жалюзи были плотно закрыты, но тонкие полоски света с улицы всё равно пробивались, рисуя на ковре зебристый узор. Воздух пах дорогим одеколоном, кожей кресла и чем-то ещё — едва уловимым, животным, как предчувствие греха. На столе стояла недопитая бутылка виски, два стакана, один с отпечатком помады. Корпоратив закончился час назад, но музыка из конференц-зала всё ещё доносилась, приглушённая, как пульс. Анна стояла у окна, скрестив руки на груди. Её чёрное платье,...
Сейчас ей уже около 80 лет. Но разговоры о сексе и эротике ее по-прежнему волнуют. Чувствуется, что в молодости она давала мужикам жару! Мои ощущения меня не обманули. — У меня клитор торчит, как член, и верхушка очень чувствительная. И вообще, лаская свой клитор, я ощущаю внутри его упругость. — Я люблю сидеть на члене, и движениями вверх и вниз насаживать себя на него до отказа. Вот почему мне нравится, когда мужчина сидит на стуле, а я его просто насилую, держусь руками за спинку стула и усиливаю свои приседания. Он в это время широко...
Осень в университете всегда пахла сырой листвой, старыми книгами и чем-то неуловимо тревожным. Кленовые листья, прилипшие к мокрому асфальту, шуршали под ногами студентов, спешащих на лекции. Я стоял у окна своего кабинета на третьем этаже, глядя, как двор пустеет, а вечер крадет последние лучи солнца. В такие моменты одиночество ощущалось острее — не то чтобы я жаловался, но тридцать пять лет, проведенные в компании книг и чужих идей, оставляли в душе странную пустоту. Профессор литературы, доктор наук, специалист по романтизму — звучит...
